Таро Русского Оккультного Центра

Таро Русского Оккультного Центра

Эти картины и их описания  включены в качестве приложения к  шанхайскому 1937 года изданию «Курса энциклопедии оккультизма» Г. О. М. (Григория Оттоновича Мебеса). Издательство «София»,  воспроизведшее эту версию в 1994 году по очень плохой ксерокопии, сохранило иллюстрации со следующим примечанием:
 

Для настоящего издания использованы иллюстрации художника В. Масютина, дополняющие, в отличие от первоначального, петербургского издания 1912 года, книгу, выпущенную усилиями Русского Оккультного Центра в Шанхае в 1937 году. К сожалению, редакции «Софии» не удалось достать оригинал шанхайского издания, чем и объясняется плохое качество воспроизведения иллюстраций.

 
Я попытался выяснить у софиевских редакторов, почему они, собственно говоря, решили, что автора этих картин Таро звали  «В. Масютин» (очевидно, известный художник Василий Николаевич Масютин (1884-1955)) — ведь в тексте самой книги  его имя не упоминается. Мне ответили, что так сказал владелец ксерокопии шанхайского издания, предоставивший ее «Софии». Но этот человек не то уехал за границу, не то умер, и даже имени его никто не помнил.

Из "Энциклопедии Таро" Стюарта Каплана я узнал, что в том же 1937 году и в том же Шанхае та же организация издала другую книгу (точнее, брошюру из 56 страниц) с теми же иллюстрациями. Называлась она "Книга Гермеса". Мне удалось достать ксерокопию репринтного издания, выпущенного в Аделаиде (Австралия) в 1985 году. Вот так выглядят передняя и задняя стороны обложки:
 

  А вот титульный лист:

На второй странице помещен вот такой текст:

 

Дальше, как и обещает титульный лист, приводятся тексты Эдуарда Шюре ("Первое посвящение", из книги "Великие посвященные") и Элифаса Леви ("Магическое посвящение", из книги "Учение и Ритуал Высшей Магии") и "Изумрудная скрижаль" с комментариями, авторство которых я не могу установить.  "Рисунки и описание Мажорных Арканов Таро" вставлены в книгу на нечетных страницах с 3 по 45. Привожу эти страницы полностью, а затем мы вернемся к проблеме авторства рисунков.

Тексты, сопровождающие эти рисунки, принадлежат Полю Кристиану. Их новый перевод вы можете найти в составленной мною книге "Тайны Египетского Таро". А вот кто автор рисунков? Они те же самые, что в шанхайском издании Г.О.М., но Василий ли это Масютин? Стиль-то явно совсем не масютинский! На последней странице "Книги Гермеса" дается следующее примечание:

А теперь вспомним послесловие к шанхайскому изданию "Курса энциклопедии оккультизма":

Ни в одной, ни в другой книге художник не  упоминается. 

В сентябре 2004 года со мной связался Виктор Олсуфьев и сообщил, что у него имеются не только «Курс» Г.О. М. 1937 года издания в хорошей сохранности, но и копии картин Таро, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО нарисованных Василием Масютиным! О них Олсуфьев рассказывает на своей собственной страничке:

 
 

Впервые я услышал о картинах Масютина к Таро от Константина Ивановича Спасского, большого знатока оккультной литературы и владельца крупнейшей в то время в нашем городе оккультной библиотеки. Когда я познакомился с ним, я был неприлично молод, а ему было, наверное, лет 70. (Во всяком случае, с виду). Он видел масютинские иллюстрации у своего старшего брата (имени не помню, самого брата я не застал). Брат Константина Ивановича, как и сам К.И., всю жизнь интересовался оккультизмом и состоял в переписке со Шмаковым (до эмиграции, последнего, конечно). Брат занимался составлением библиографии оккультизма, Шмаков тоже этим интересовался, на этой почве они и познакомились. Ему-то Шмаков и прислал иллюстрации.     По словам К.И., иллюстрации были цветными (что, впрочем, и так ясно из фотографий), и большими, в размер шмаковской «Книги Тота». Константин Иванович говорил, что они были [как бы] вкладышем к «Таро», хотя из этого не вытекает, что они были отпечатаны одновременно. Тираж, по-видимому, был мизерный, потому что мне эти иллюстрации в оригинале никогда не попадались, хотя я их разыскивал. Полагаю, что это были, скорее всего, литографии.     Масютин, по словам К.И., посещал лекции Шмакова, результатом чего и явились иллюстрации. Из этого можно заключить, что Шмаков читал лекции (вероятно, для узкого круга).

 

Олсуфьев считает маловероятным, что Масютин решил нарисовать новый набор картин Таро для Русского Оккультного Центра. Мне тоже всегда было непонятно, зачем было шанхайскому Центру обращаться к художнику, жившему на другой стороне земного шара — в Германии. Так что, пожалуй, более корректно будет называть Таро, которое вы видите на этой странице, не «Таро Масютина», как его иногда называют, а «Таро Русского Оккультного Центра». Или «Таро F.F.R.C.R.».

Копии картин Масютина из собрания  Олсуфьева я помещу на отдельной странице, посвященной Таро Шмакова, а здесь хочу привести тексты к рисункам Таро Русского Оккультного Центра из шанхайского издания «Курса энциклопедии оккультизма»  Г. О. М.

Сначала несколько факсимиле, позаимствованных у того же Олсуфьева:

 

Вы видите, что стиль верстки такой же, как и в "Книге Гермеса". А вот тексты совсем другие — и, кстати, написанные именно к этим рисункам (или рисунки выполнены по этим текстам). Смотрим и читаем:

	Фон — лиловато-голубые турбильоны, конденсирующиеся книзу. На первом плане ослепительно-белый куб квадратом вперед. На нем спереди денежка, за ней, справа налево, меч с крестообразной рукоятью и лезвием с прорезью посредине; за ними расположена хрустальная чаша на прямой ножке-стержне. За кубом стоит мужская фигура, материализованная из турбильонов фона, причем вокруг нее переходом к фону служит светлая аура. Ноги скрыты кубом до трех четвертей бедер. Над головой мужчины золотисто-белое сияние в виде знака бесконечности. Лоб охвачен золотой перевязью, к которой сзади прикреплен белый плат, закрывающий затылок. Уши видны, тело обнажено, только вокруг талии золотой пояс с ниспадающей белой бахромой. Лицо и фигура носят отпечаток всех семи планет, без резкого выражения какой-либо; глаза смотрят вперед. Правая (зеркально) рука поднята кверху, и в ней ореховая дубинка, на которой видны следы четырех срезанных сучков; левая рука свободно и непринужденно протянута вниз, причем пальцы не касаются поверхности куба. Вся фигура должна производить глубоко реальное, но не материальное, или реалистическое впечатление.
	Фон составлен темно-лиловой бархатной завесой, спускающейся с золотой перекладины до самого пола. Перекладина помещена между двумя колоннами египетского стиля, сложенными из больших камней и утвержденными на прочных фундаментальных базах. Правая колонна красноватая, левая — синеватая. От возвышения, на котором стоят колонны, спускаются три ступени из буровато-серого песчаника. Между колоннами, на третьей ступени, куб, на котором сидит женщина. Лоб ее скрыт повязкой, с которой до подбородка спускается густая вуаль. С плеч спускается лиловая шелковая мантия-хитон, наброшенная так, что грудь ее и тело до середины остаются обнаженными, причем между грудями лунного типа висит солнечный золотой крест. Ниже мантия плотно облегает фигуру, скрывая от глаз даже контуры тела; в руках женщины свиток, развернутый так, что написанного на нем не видно. На голове женщины египетский убор в виде полумесяца, составленный из рогов дважды телившейся коровы; между ними матовый диск серебряного полнолуния. Воздуха во всей картине много, света мало. Освещение спереди.
	Фон — небесное голубое пространство рассветного неба. Низ картины — выпуклая поверхность земного шара, на котором утвержден серовато-прозрачный коагулят куба. На этом кубе, поворот в три четверти, полулежит женская фигура. Справа она освещается ослепительными золотисто-оранжевыми лучами Солнца, заливающими всю правую сторону картины настолько, что они даже скрадывают определенность контуров правой стороны тела и как бы служат ему опорой. Голова женщины — чистого типа Венеры, с распущенными каштановыми волосами. Лицо ее выражает радостную муку, как это бывает у рожениц; одета она в ниспадающий от плеч нежно-зеленый хитон, прикрывающий часть куба и кончающийся на земле. Правая ее рука держит треугольный, обернутый вершиной книзу щит с закругленными концами с изображением летящего орла, держащего в клюве знак Анх. Щит прикрывает нижнюю часть тела женщины до колен, почти совсем скрывая ее беременность. Левая рука поднята кверху, и в ней золотой жезл со знаком Венеры на конце. Ноги женщины опираются на обернутый концами вверх серп Луны, нежно-серебристыми лучами заливающий нижний левый угол картины. Над головой женщины 12 звезд, расположенных венцом. Часть их еле выделяется из солнечных лучей, другая, более отдаленная от освещенного пространства, ярко горит на синеве неба. Вся картина должна быть более красочна, светоносна, чем графична, но все краски нежны и ясны без резких мазков.
	Фон — две белые стены, составляющие угол комнаты и уходящие ввысь. Они сплошь украшены синей свастикой. Пол — серые каменные квадратные плиты. На полу стоит белый куб, квадратом вперед, и на нем нарисован летящий справа налево египетский орел с крестом Иерофанта на шее. На левую грань куба небрежно опирается спиной мужчина, стоящий профилем. Он подогнул одну, более отдаленную от зрителя, ногу за другую под прямым углом, коленом вперед. Он немного наклонился и в вытянутой правой руке держит жезл с золотым знаком Венеры, в кружочек которого вписан маленький серебряный знак Юпитера. Одет мужчина в сапфирно-синий хитон от плеч до коленей. Ноги в золотых сандалиях с крестообразной перевязью на икрах. Лицо с ассирийской бородой и фигура ярко юпитерианского типа. На голове тройная золотая тиара египетского типа. Во всей фигуре властность и авторитетность. Все линии очень четки и резко выделяются. Нигде нет незаконченности и скрадывающихся линий. Освещение слева сверху.
	Внутренность египетского храма. Между двумя (но несколько сзади) колоннами, из которых правая освещена белыми бликами, а левая — чуть выделяется из мрака, на площадке пятиступенного амвона сидит, немного наклонившись вперед, мужская фигура в белом жреческом одеянии, подпоясанном простым белым поясом. Голова увенчана тиарой, как в Аркане Бет, только рога с пятью перемычками. В левой руке (зеркально) длинный прямой жезл, упирающийся в пол и подымающийся концом над головой мужчины. Правая рука властно протянута вперед со сложенными имясловным благословением пальцами. На сероватых плитах пола храма, спиной к зрителю, стоят две коленопреклоненные мужские фигуры. Справа — представитель красной расы с мягкими, до плеч спускающимися каштановыми волосами. Слева — коренастый негр с курчавой шевелюрой. Между колоннами слегка сдвинутый на сторону аметистового цвета занавес. Освещение падает с правой стороны, причем это не лучи, а просто свет, образующий на полу пять бликов. Самое важное — передать властность волеизъявления Иерофанта и покорность в его рабах. Контуры и линии мягки.
	Фон — скалистая местность. Слева — спускающийся вниз склон, покрытый травой и цветами, по которому вьется удобная дорога. Справа — суровый голый подъем на скалы с чуть заметной тропинкой. На перекрестке этих двух дорог стоит юноша в белом жреческом одеянии и с каштановыми волосами до плеч. Он весь подался вперед, как бы увлекая двух по бокам его стоящих женщин, держащих его за руки. Женщина слева одета в пестрый хитон, в котором преобладают буроватый и зеленые тона, с распущенными медно-красными волосами, с красивыми, но неправильными чертами лица. Она откинулась назад и движением протянутой вниз левой руки приглашает юношу спуститься в долину. С правой стороны стоит другая женщина, одетая в закрытый золотистый хитон, со строгими печальными чертами правильного лица; движением правой руки она указывает юноше на скалистую тропинку. Юноша же смотрит вперед. В небе над его головою парит гений с натянутым луком, стрела которого направлена на женщину слева. Небо прозрачно, много воздуха и перспективы.
	Низ картины — часть земной сферы. По ней движется кубическая колесница, влекомая двумя крылатыми сфинксами. Левый (зеркально) черный, правый — белый. Сфинксы тянут в разные стороны, но смотрят друг на друга. Золотая колесница покоится на двух колесах, окованных золотыми ободьями с глазами вместо шляпок гвоздей. Передняя сторона колесницы, представляющая собою квадрат, украшена внизу чеканным лингамом, над которым распростерся чеканный же крылатый солнечный диск с двумя змейками по бокам. Над колесницей лазоревый с золотыми пентаграммами балдахин, укрепленный на четырех столбах. Ближайший к зрителю (со стороны белого сфинкса) — золотой, с другой стороны (черного сфинкса) серебряный, по диагонали от золотого — лиловый, от серебряного — красный столб. В колеснице стоит Победитель. Это тот же Алеф по чертам лица, только все планетности резко выделяются. На голове его семиконечная корона с тремя пентаграммами. Одет он в панцирь из рыбьей чешуи, украшенный на груди тремя наугольниками, на правом плече светлым, на левом темным серпом Луны. В правой руке жезл, увенчанный шаром, на котором находится куб, поддерживающий трехгранную пирамиду. В левой — меч, лезвием вниз. Победитель спереди освещен ярким солнечным лучом, переходящим справа в зеленый, затем в лиловый и красный цвета, а слева — в серебристый, желтовато-зеленый и синий цвета, образующие фон картины. Все, кроме игры красок, четко и определенно.
	Фон — гипостиль храма, сзади синева неба. На переднем плане две уходящие ввысь коринфских колонны, слева серебряная, справа золотая,. Между ними, слегка спереди, мраморное кресло, весьма четкое и определенное. Пол мраморный. В кресле сидит женщина в белой греческой столе, окаймленной широкой синей лентой. Черты ее — классической греческой Геры. Прическа эллинская, с золотым обручем, придерживающим волосы. На глазах прозрачная белая тюлевая повязка. На груди, на золотой цепи, золотой солнечный крест. В левой (зеркально), покоящейся на локотнике кресла руке ее — обращенный лезвием вниз меч; в правой — протянутой вперед — золотые весы с коромыслом в виде египетского крылатого диска. Стрелка их перпендикулярна, чаши на одной высоте. Очень много воздуха, света, линии четки. Меч с той же стороны, что и серебряная колонна.
	Темная ночь. Ясное, усыпанное мелкими звездами, безлунное небо. Из мрака выделяется старческая фигура в темном грубом плаще с тремя складками. Плащ закрывает всю фигуру. В вытянутой правой (не зеркально) руке полуприкрытый складками плаща потайной фонарь с тремя фитилями. Свет его озаряет лицо седобородого старца, строгое и доброе. Лоб, уши и волосы скрыты капюшоном. В левой руке пастушеский посох, и свет фонаря озаряет на нем следы трех сучков. На земле, у ног старца, уползающая змейка. Вся картина в очень темных, но отнюдь не мрачных тонах. Все освещение должно идти от фонаря.
	Фон — внутренняя часть многоцветной, радужной сферы. Нижняя часть картины — свинцово-серое, беспенно-волнующееся море. В самой середине, где волны образовали полукруглую впадину, подымается золотой стержень, обвитый, как кадуцей, двумя серебристыми змейками. К середине стержня прикреплено колесо неопределенного цвета. В него вписана гексаграмма с восходящим светлым и нисходящим темным треугольниками, с правой руки поднимается по колесу Германубис (человеческая фигура с собачей головой), держа в вытянутой правой руке золотой кадуцей Гермеса; с левой стороны колеса спускается вниз Тифон (черновато-красное ящеровидное чудовище с человеческим искаженным злобою лицом); в правой передней лапе он держит обращенный вниз трезубец, изумрудно-зеленый хвост обвивает обод колеса и служит основанием площадки, на которой лицом вперед лежит крылатый сфинкс натуралистической расцветки. Человеческий лик его бесстрастен, спокоен и строг. В правой руке-лапе он держит длинный нож лезвием вверх.
	Покрытая травой степь. На фоне весеннего неба ясно выделяется стоящая девушка, почти девочка, — до того чисты и невинны черты ее марсианско-венерианского лица. Рыжевато-золотистые волосы распущены. Над головой ее сияет сплетенный из света знак бесконечности. Она смотрит вверх, и строгое лицо ее полно благоговейного ожидания. Губы шепчут молитву. На ней белый хитон, спускающийся до земли, причем заметно, что левое колено чуть-чуть подогнуто. На груди висит большая золотая пентаграмма на серебряной цепи, составленной из крошечных серебряных пентаграмм. На плечи небрежно накинут яркий пурпурный плащ на сиреневой подкладке. Перед девушкой — усмиренный лев с полуоткрытой пастью. Руки девушки находятся на челюстях льва, как будто она без всяких затруднений раскрывает пасть зверя. Поза льва безразлична. Важно, чтобы бросалась в глаза молитвенная чистота девушки, дающая ей невероятную силу покорить льва. Контуры четки, линии определенны.
	Фон — чистая светлая роща, над которой виднеется голубое небо. На первом плане два обрубленных столба, с перекладиной на полуторасаженной высоте, образующие графему Тау. Стволы очищены от веток, и на каждом видны шесть сучьев, следы обрубленных ветвей. К перекладине за левую (зеркально) ногу подвешен обнаженный человек. Правая нога согнута так, что образует с левой правильный крест. Вокруг пояса обмотана ткань. Руки связаны за спиной так, что образуют опрокинутый треугольник. Лицо то же, что и в Аркане Алеф, только с выражением распятого Христа в ненатуралистической трактовке. Волосы разметаны и переходят в золотистые лучи, которые, падая на землю, конденсируются в золотые монеты. Важно всей фигурой подчеркнуть фигуру Великого Делания (крест над нисходящим треугольником).
	Фон — равнина, над которой раскинулось пасмурное осеннее небо; по равнине шествует справа налево скелет Смерти, косящей все на своем пути. Левая нога ее стоит на правой щеке скошенной женской головы, немного левее лежит мужская голова в короне. Вокруг скошенные головы, смешанные с травами и цветами, срезанными косой Смерти. Но позади нее на уже выкошенных местах из почвы вырастают детские ручки и ножки (всего тринадцать). Общее настроение — смутно-тяжелое, подавляющее однообразие тусклых тонов. В фигуре Смерти никакого выражения, никакой красочности.
	Фон — яркое синее летнее небо. Поддерживаемая двумя лебедиными крыльями, перпендикулярно парит человеческая фигура в белом. Лицо ни мужское, ни женское, а андрогинно-солнечное. На лбу золотая повязка. Вокруг талии такой же широкий пояс, за который заткнут платок, опускающийся узким передником до середины бедер. В правой руке (не зеркально) обращенный вниз золотой кувшин, из которого течет семицветная струя в поднятый кверху серебряный кувшин, который гений держит в левой руке. Радужная струя жидкости по мере приближения к серебряному сосуду тускнеет и блекнет, краски мало заметны и бледны. Вся фигура очень яркая и белым красочным пятном выделяется в густой синеве неба.
	Фон — из однотонных серых бесцветных туманных турбильонов. Внизу они сгущены в свинцово-серое полушарие Земли. Посредине выпуклости утвержден куб, на котором сидит Бафомет. У него козлиная голова с горизонтально расположенными ушами, с заостренной клином бородкой и торчащими вверх рогами. На лбу — прямая пентаграмма. Вся голова напоминает перевернутую пентаграмму; между рогами горит трехъязычный факел, глаза ласковые. Торс покрыт рыбьей чешуей. Бюст женский, правая грудь — солнечная, левая — лунная. За спиной два больших орлиных крыла. Правая рука мужская и поднята кверху, указывая на светлый серп прибывающей Луны. Левая — женская — опущена и указывает на темный убывающий серп Луны. Ноги козлиные, перекрещены и упираются копытами в землю, правая слева и обратно. Из паха перпендикулярно подымается золотой кадуцей с двумя серебряными змейками. Шар кадуцея на высоте солнечного сплетения. Справа от Бафомета перед кубом стоит в четверть оборота спиной обнаженный мужчина солнечного типа. Руки сложены за спиной, голова безнадежно опущена. Вокруг шеи железная цепь, идущая от него к обнаженной женщине лунного типа, стоящей слева от куба, которую цепь охватывает вокруг поясницы. Своим положением люди выдают покорность и подавленность. Общее настроение картины безысходно давящее.
	Фон — вспаханное поле, над которым раскинулось затянутое темными грозовыми облаками небо. Посреди поля стоит высокая каменная башня без окон. Вершина ее снесена ударом яркой молнии и осколки, камни и бревна летят на землю. Среди обломков видны две человеческих фигуры; одна, пониже, летит головой вниз (на голове корона), вытянув руку и раздвинув ноги так, что образует графему Айн. Другая, некоронованная, фигура летит без определенной позы. Картина производит впечатление непоправимого разрушения, мрачного и молниеносного.
	Фон — ночное небо с семью восьмиконечными звездами, из которых средняя значительно больше и ярче; они расположены венцом на небе. Песчаная пустыня. В центре рисунка на первом плане обнаженная фигура девушки меркуриального типа, стоящая на колене и равномерно изливающая содержимое двух сосудов, в правой руке сосуд золотой, в левой — серебряный. Ею пустыня обращена в цветущий розами, лилиями и лотосами сад. Между цветами лучисто-сверкающей точкой летит бабочка, готовая сесть на розу. Освещение слабое, и контуры предметов скорее угадываются, чем выделяются.
	Фон — уходящая вдаль голая пустынная равнина, незаметно, почти без линий горизонта переходящая в темное беззвездное небо. Высоко сияет молочно-серебристым светом чуть-чуть убывающая, но еще круглая Луна, заливающая своими лучами равнину и дающая возможность видеть узкую извилистую тропинку, которая тянется через всю картину светлой лентой с алыми каплями и лужами крови на ней и теряется в туманной дали между двумя пирамидами, еле намечающимися в тумане заднего плана. На втором плане по бокам тропинки сидят, воя на Луну, справа — собака, слева — волк. На переднем плане на самой середине картины лужа воды, и к ней пятится черный рак; клешни его сжаты. Общий колорит картины жуткий и мрачный. Резко выделяются только волк, собака, рак и капли крови на дороге. Все остальное туманно и блекло.
	Аккуратно сложенная из мраморных кубических камней стена полукругом огораживает покрытую газоном лужайку. По траве, держась за руки, бегут маленькие (лет семи) мальчик и девочка. Лица их без тени какой бы то ни было планетной окраски, бесконечно невинны и чисты. Из-за стены, на самой середине, восходит Солнце, лучи которого заливают площадку, падая на нее золотым дождем. За этими-то лучами и следят глазами дети. Мальчик поднял руку и старается схватить луч, еще не сконденсированный в золото. Девочка подалась вперед и вытянула руку, чтобы поднять одну из лежащих на траве монет. Во всей картине масса света и воздуха, радостное чистое весеннее настроение.
	Фон — вспаханное поле и покрытое нежными облаками небо. Общий колорит лиловато-фиолетовый. В небе парит белоснежный ангел с золотой трубой, в которую он трубит. Левая рука вытянута призывным жестом. На земле разверстая могила. Плита отвалена, и из-под земли выходит человеческая семья. Все фигуры обнажены, и вокруг них мистически-лиловая аура. Мужчина уже вышел и стоит, сложив руки и подняв их кверху (тип синтетичный). Женщина вышла только наполовину и на вытянутых руках подымает к небу ребенка, ручками тянущегося к ангелу. Вся картина залита лиловым светом, и освещение идет от лучезарной белизны трубящего ангела.
	Скалистая горная местность. Слева обрыв, на дне которого притаился, подняв кверху морду с открытой пастью, громадный зеленый ящер. По скале прямо к обрыву идет мужчина. Идет он справа налево, и тень его падает на его же путь. Одет он в бурые лохмотья бесформенного вида. Бегущая сзади собака впилась и оторвала клок нижней части одежды, обнажив тело. В руке (правой зеркально) посох, который человек держит за середину, так что он горизонтально висит в воздухе. В левой — палка, закинутая за плечо, и на конце ее тяжелый мягкий бесформенный тюк. На голове человека бесформенный колпак. Лица не видно, так как оно обернуто к заднему плану, очевидно человек загляделся на легкое туманное облако, тающее в небе. Вся фигура, походка и вид человека расшатанные, но твердо определенные. Контуры картины тверды, линии четки, краски туманны.
	Фон — вогнутый, сияющий золотом эллипсоид, окаймленный Уроборосом, изумрудным египетским змеем, держащим в зубах свой хвост. Голова его внизу картины, и на нее легко опирается пальцами вытянутой правой ноги пляшущая солнечного типа девушка. Она совсем обнажена, и русые кудри разметаны вдоль тела. Лицо радостно-светлое и торжествующее. Руки согнуты в локтях и держат две совершенно одинаковые ореховые палочки параллельно друг другу и на одной высоте. В четырех свободных углах картины (вне кольца Уробороса) расположены головы четырех герметических животных на белом фоне. В верхнем правом углу гордая орлиная голова; в левом — голова тельца, в нижнем правом углу — голова льва, в левом — строгое, серьезное лицо ангела. Обернуты они все так, что взоры обращены к центру картины.