Я рад сообщить, что мы закончили перевод книги Йоава Бен-Дова о Марсельском Таро. Предлагаю небольшой фрагмент, нередактированный. Переводчик Роман Черевко.
Марсельское Таро
За исключением нескольких
затейливых колод, заказанных дворянскими домами и нарисованных вручную, самые
ранние карты Таро, сохранившиеся до наших дней, — это печатные колоды XVI века.
До середины XIX века метод производства оставался одним и тем же. На больших
бумажных листах с помощью смоченных чернилами гравированных деревянных плит,
изготавливаемых мастерами-ремесленниками, печатались черные линии. Чтобы
добавить цвет, на листы с отпечатанным изображением клались тонкие доски с
вырезанными формами (по одной на каждый цвет), и на них растирали краску, — эта
техника известна как «трафаретное раскрашивание». Наконец, раскрашенные листы
наклеивали на твердую картонную бумагу и разрезали на отдельные карты. Такой
метод делал возможным массовое производство доступных карт для азартных игроков
по всей Европе.
Изначально производители карт из
разных регионов Италии, Франции и других стран печатали разные версии Таро.
Однако в XVII и XVIII вв. ведущим центром производства карт стал город Марсель
в Южной Франции. Его типографии приняли стандартную модель карт Таро. Производившиеся
ими в разные годы колоды различались в сложности деталей и богатстве цвета,
однако основные темы и элементы каждой карты оставались неизменными.
Марсельская модель не была чисто
локальным изобретением. Похожие колоды производились в южной Франции и северной
Италии в XVI веке, а многие базовые элементы можно проследить к самым ранним
популярным колодам, сохранившимся до наших дней. Мы можем предположить, что она
была достаточно близка к самой первой версии Таро. Однако марсельские
производители карт придали этой модели зрелую форму. Они также сыграли важную
роль в ее распространении, поскольку их продукция становилась все более
популярной по всей стране. Когда французские каббалисты в Париже стали изучать
Таро, они использовали колоды карт марсельского производства. Под их влиянием
традиционная модель Таро, позже ставшая стандартным инструментом гадания и
мистицизма, стала известной как «Марсельское Таро».
Сочинения де Жебелена, Леви и их
последователей не только играли центральную роль во французской школе Таро, но
также послужили отправной точкой для английской школы. Как следствие, как
французская, так и английская школа приняли Марсельское Таро как подлинную
модель традиционных карт. Однако в XX веке эти школы разошлись в своем
отношении к оригинальным иллюстрациям.
Новые английские колоды
Английская школа Таро придавала
деталям иллюстраций традиционных карт не слишком большое значение. Лидеров
Золотой Зари больше интересовали мистические и философские принципы, стоящие,
как они считали, за Таро. Они также верили, что те же принципы можно выразить и
на других символических языках. По сути, они считали, что такие новые
репрезентации будут даже лучше оригинала, поскольку они полагаются на
упорядоченную таблицу соответствий, а не на хаотичную историю традиционных
изображений Таро.
Как следствие, последователи
английской школы в XX веке стали создавать все больше колод Таро. Новые колоды
обычно имели ту же структуру, что и старые карты, однако у каждой из них были
свои образы и свой стиль иллюстраций. Со временем они стали все больше и больше
отличаться от оригинала.
Главным источником вдохновения
для новых колод английской школы служила упоминавшаяся выше колода Таро Золотой
Зари. После роспуска недолго просуществовавшего ордена некоторые его бывшие члены
создали собственные колоды Таро. Одним из них был Артур Эдвард Уэйт, чья колода
была благосклонно принята движением Нью Эйдж и поэтому стала самой популярной
колодой Таро XX века за пределами Франции.
Колода, носящая имя Уэйта, на
самом деле была создана под его присмотром нанятой художницей по имени Памела
Колман-Смит, которая также была посвященной Золотой Зари. Ее изначально
опубликовала в 1909 г. лондонская компания «Райдер», и поэтому ее иногда
называют «Таро Райдера — Уэйта». Сегодня ее модно называть «колодой Райдера — Уэйта
— Смит (РУС)». Колода Уэйта сочетает элементы из разных источников, таких как
Марсельское Таро, Таро Золотой Зари и другие колоды. Кроме того, многие ее
детали сегодня считаются произведением творческого воображения Смит.
Важным нововведением колоды РУС
был дизайн номерных карт минорных мастей, которые Уэйт рассматривал главным
образом как инструмент для гадания. Простой и абстрактный дизайн марсельских номерных
карт показывает только символы мастей в окружении растительных декораций.
Однако в колоде Уэйта на номерных картах изображены реалистичные пейзажи с
человеческими фигурами в различных ситуациях. Эти выразительные сцены сделали
колоду Уэйта более доступной для начинающих интерпретаторов, что способствовало
ее популярности.
Это нововведение приняли
большинство новых колод английской школы, появившихся в XX веке. Как правило,
на их номерных картах изображены сцены, которые взяты из карт Уэйта,
перерисованы и адаптированы к конкретной теме той или иной колоды. Разнообразие
тем отражает широкий диапазон интересов движения Нью Эйдж. В некоторых колодах
представлены мотивы, взятые из различных религиозных и художественных традиций.
Среди них есть, например, колоды, вдохновленные традиционным японским
искусством, африканскими, баскскими, индейскими, новоорлеанскими вудуистскими
божествами и многим другим. Другие колоды демонстрируют феминистскую
ориентацию, стиль хиппи или ребяческий характер, вдохновение духовными
учителями и гуру движения Нью Эйдж, мотивы из различных областей науки,
животных вместо людей и т.д. Большинство новых колод сохраняют базовую
структуру традиционного Таро из пяти мастей. Однако детали их иллюстраций
обычно имеют очень мало общего с оригинальными картами Марсельского Таро.
Новые марсельские колоды
В отличие от английской школы,
авторы и интерпретаторы французской школы обычно придавали большее значение
деталям традиционных иллюстраций. Приняв Марсельское Таро как подлинное Таро,
они предпочитали придерживаться его, вместо того чтобы искать новые и модифицированные
версии. Во французской школе было создано и несколько колод с новым дизайном
(самая известная из них носит имя своего автора, Освальда Вирта), однако их
использование носит ограниченный характер.
Интерес французской школы к
точным деталям традиционных карт стал особо примечательным в XX веке. По иронии
судьбы, это произошло слишком поздно. Переход к промышленному печатанию карт в
конце XIX века привел к упрощению деталей изображений и оскудению разнообразия
цветов. Когда механическое производство карт стало преобладать, непрерывная
линия мастеров-создателей карт, передававших свой опыт из поколения в
поколение, оборвалась, и старые секреты ремесла были утрачены.
В ответ на эти потери XIX века в
XX веке было предпринято несколько попыток восстановить изначальную глубину и
богатство традиционных марсельских карт. Но какая именно модель является
традиционной? В Марселе печаталось много колод Таро, и хотя все они
придерживались одной базовой модели, они различались во многих мелких деталях.
Перед теми, кто стремится восстановить изначальную модель, неизбежно встает
очевидный вопрос: какая из марсельских колод, сохранившихся до наших дней,
ближе всего к «тому, что надо»?
Со временем последователи
французской школы пришли к общему консенсусу: самая аутентичная версия
традиционного Таро — это колода, напечатанная в 1760 году марсельским
производителем карт по имени Николя Конвер. О самом Конвере известно немного.
Однако многие влиятельные книги по Таро начиная со второй половины XIX века
снова и снова называют эту колоду самой достоверной и точной репрезентацией
древних символов Таро. Никакая другая традиционная колода не пользовалась таким
уважением.
В XX веке появилось несколько
новых колод марсельского типа, которые преимущественно основаны на картах Конвера.
Наибольшей популярностью среди них пользуется созданное в 1930 г. Полем Марто
«Древнее Марсельское Таро». Оно было издано компанией «Гримо» и господствовало
на французской сцене Таро на протяжении большей части XX века.
Также популярно «восстановленное
Марсельское Таро», созданное в 1990-х годах Алехандро Ходоровски, который был
моим учителем Таро в 1980-х, и Филиппом Камуаном, принадлежащим к семье,
унаследовавшей типографию Конвера. Марсельское Таро КБД, изображения которого
используются в настоящей книге, также является реставрацией колоды Конвера.
Марсельское Таро КБД
Когда я начинал работу над этой
книгой, я не планировал публиковать собственную колоду Таро. Я изначально
собирался использовать иллюстрации из одной из существующих марсельских версий.
Было несколько вариантов, однако процесс переговоров об авторских правах
заставил меня подумать еще раз. Я увидел в этом возможность создать колоду, о
которой всегда мечтал: версию Марсельского Таро, максимально эффективно
передающую его магию, в которой число искажений и упущений сведено к минимуму,
и которую можно использовать собственно для чтения.
Вопрос о том, где искать эту
магию, казался достаточно простым. Среди различных версий Марсельского Таро
колода Конвера 1760 г., определенно, занимает особое место. Можно сказать, что
она стоит в самой точке перехода между двумя великими эпохами в истории Таро. С
одной стороны, колода Конвера — это продукт четырех столетий эволюции Таро. Она
появилась незадолго до великих изменений XIX века и при этом продолжает старую
традицию самых ранних популярных колод. С другой стороны, среди всех
марсельских колод она оказала наибольшее влияние на позднейшие поколения
интерпретаторов Таро и стала считаться самой близкой к «тому, что надо». Она
также послужила основным источником для реставраций Марсельского Таро XX
века.
Можно размышлять следующим
образом. Карты Таро, несомненно, обладают какими-то загадочными качествами,
оказывающими сильное влияние на человеческий ум. Конкретным выражением этого
«магического» качества является тот факт, что карты Таро вдохновляют и
пробуждают самые сильные эмоции у огромного числа людей на протяжении многих
поколений. Такая точка зрения позволяет согласиться с тем, что колода Конвера,
ставшая самой влиятельной и высоко ценимой среди всех традиционных версий, в
наиболее сильной форме выражает магию карт Таро. Однако до настоящего времени
невозможно было найти версию, которая бы одновременно была практичной и верной
оригиналу.
Сегодня доступны колоды,
представляющие собой факсимильные копии оригинальных карт Конвера,
сохранившихся в библиотеках и частных коллекциях. Однако эти карты существенно
износились за прошедшие столетия. Их цвета потускнели, и многие детали линий
отсутствуют или стали неразборчивыми. Люди покупают эти колоды ради
исследований или для коллекции, однако они не подходят собственно для чтения.
С другой стороны, есть несколько
новых марсельских колод, основанных на картах Конвера, таких как упоминавшиеся
выше колоды Марто и Ходоровски — Камуана. Эти новые колоды предназначены для
использования в чтении и напечатаны с отчетливыми линиями и свежими цветами. Но
они не совсем верны оригиналу Конвера. Их создатели изменили многие детали
карт, добавив элементы из других колод или просто придав им новые формы в
соответствии со своими личными идеями.
Причина этого кроется в
основополагающем видении Таро, разделяемом этими создателями. На них так или
иначе повлияла идея о том, что изначальное Таро было создано группой тайных
посвященных, и когда оно на протяжении столетий передавалось, в него иногда
закрадывались ошибки. В этом видении позднейшие колоды, такие как колода
Конвера, — это лишь деградировавшие копии оригинала, которые следует исправить,
чтобы восстановить «настоящее Таро».
Мое видение другое. Во-первых,
как я уже объяснял в этой главе, теория тайной традиции мне кажется очень
сомнительной с исторической точки зрения. Во-вторых, даже если мы хотим
восстановить «настоящее Таро», которое, предположительно, существовало в
позднее Средневековье, у нас нет доступных оригиналов того периода. Поэтому на
практике создатели новых колод брали колоду Конвера и модифицировали ее в
соответствии со своими собственными идеями о том, «каким должно быть настоящее
Таро». И в-третьих, что самое главное, для меня Таро — это не репрезентация
какого-то послания, существовавшего в далеком прошлом и затем утраченного.
Вместо этого оно представляет собой загадочное и магическое произведение
искусства, эволюционировавшее на протяжении веков и достигшее самой
могущественной формы в колоде Конвера. Поэтому, вместо того чтобы пытаться
усовершенствовать работу Конвера, я хотел сохранить верность его оригинальному
дизайну и свести к минимуму влияние моей собственной интерпретации.
Для этого я использовал копии
нескольких колод оригинальных карт Конвера. Эти колоды были изготовлены в
разное время, однако их линии были отпечатаны с одних и тех же оригинальных
гравюр. Мне пришлось полагаться на несколько колод, так как в каждой из них те
или иные детали были нечеткими или отсутствовали. Что касается цветов, то
колоды, которые я использовал, отличались друг от друга, потому что с годами
цветные трафареты изнашивались и заменялись неточными копиями. Как правило, я
придерживался самых ранних из доступных мне изданий, предположив, что они ближе
всего к оригинальному дизайну Конвера, если и не совсем тождественны ему.
Особую трудность представляло то,
что в марсельских картах, и в частности в колоде Конвера, наличествует
множество аномалий в деталях изображений. Это, например, объекты, сливающиеся
друг с другом, неясные формы, которые могут быть интерпретированы как части
разных объектов, нестандартные анатомические особенности или невозможные
перспективы, раскраска, нарушающая форму объектов или продолжающаяся за их
очертаниями, непоследовательность в написании названий карт и т. д. Создатели
других восстановленных колод часто стремились «исправить» такие аномалии. Но я
предпочел их сохранить, насколько это было возможно. Это вызвано не только тем,
что я хотел оставаться верным оригиналу, но также тем, что это усиливает
ощущение магии и тайны в картах, раскрывая их для новых и интересных
интерпретаций.
Тем не менее я пытался создать не
точную копию 250-летней колоды, а колоду, которую смогли бы использовать
современные интерпретаторы Таро. Это значит, что как бы я ни хотел оставаться
верным оригиналу, я все же вынужден был внести кое-какие корректировки и
модификации. Невозможно точно воспроизвести технику, краски, качество бумаги и
человеческий опыт карточной промышленности XVIII века. И даже если бы нам
удалось подражать им с помощью искусственных средств, визуальное воздействие на
наблюдателя было бы совершенно другим. Сегодня наши глаза и мозг привыкли к
другому миру образов и графических материалов. Это особо значимо в случае
чтения карт Таро, где важнейшим фактором является «чувство», вызываемое картой
у интерпретатора.
Эти обстоятельства в разных
отношениях повлияли на мою работу над картами. Например, иногда мне приходилось
смягчать «аномальную» деталь, которую современные техники печатания сделали бы
слишком бросающейся в глаза. Наиболее существенные изменения я внес в выражения
лиц, поскольку на точной копии они выглядели бы слишком мрачными и
депрессивными для современного интерпретатора. Тем не менее я пытался сохранить
общие физические черты. Кроме того, так как невозможно воспроизвести
оригинальные оттенки цветных пигментов и создававшееся ими в те времена
впечатление, мне пришлось самостоятельно определить шкалу оттенков для разных
цветов. Это значит, что красная поверхность в картах Конвера у меня тоже красная,
но мне приходилось выбирать, какой оттенок красного использовать. Чтобы
адаптировать карты к зрительной чувствительности современных интерпретаторов, я
протестировал ранние версии колоды на разных людях, одни из которых были
знакомы с Таро, тогда как другие — нет. В соответствии с полученной реакцией я
внес необходимые изменения.
Большинство из этих обстоятельств
я не обдумывал заранее. Они обнаруживались в процессе работы, как если бы
ключевые решения вместо меня принимали сами карты. Изначально я задумывал это
как короткий и простой проект, на который уйдет несколько месяцев, чтобы просто
проиллюстрировать книгу. Однако ряд случайных на первый взгляд обстоятельств и
преследовавшее меня ощущение того, что карты требуют больше усилий, в конечном
итоге привели к процессу из трех этапов, на каждый из которых ушло не меньше
года.
Прежде всего нанятый иллюстратор
(Лила Ганин) с помощью чернильного пера перенесла линии старых гравюр на
бумагу, работая «на глаз» в реальном масштабе. Затем дизайнер цифровой графики
(Нир Матарассо) подкорректировал детали линий, добавил названия карт, используя
скопированные с оригиналов буквы, и раскрасил сканы рисунков Лилы в высоком
разрешении. Наконец, обучившись необходимым цифровым графическим техникам, я
самостоятельно подкорректировал все линии и раскрашенные области, сравнивая их
со сканами оригинальных карт, пока не добился нужного ощущения и
удовлетворительной степени точности.
Результат этих стараний был издан
в 2011 году как «CBD Tarot de Marseille» («Марсельское Таро КБД», где
КБД означает «Конвер — Бен-Дов»), и его иллюстрации используются в настоящей
книге. Дополнительные подробности о колоде Таро КБД и о возможностях ее
приобретения доступны на сайте www.cbdtarot.com. На сайте также можно найти изображения карт в версии
для домашней печати для личного пользования. Иллюстрации распространяются в
соответствии с лицензией Creative Commons, то есть, их можно свободно копировать и распространять
в некоммерческих целях. Для других подробностей, пожалуйста, посетите вебсайт.
